Ночь. Село. Метель метет. Пост фашистский у колодца. По-немецки раздается Хрипло, глухо: «Кто идет?» Кто идет? Кому тут быть? Кто покой ночной тревожит? Кто такой шататься может? Это можно объяснить. Но не криком, но не словом — Пулей, посвистом свинцовым, Тяжкой русскою гранатой, Метко пущенной за хатой. Это можно объяснить! По кинжалом и ножом, Что для ката бережем, Что для ворога лелеем, Не скупимся, не жалеем. Это можно объяснить! Но не долгими словами, А железными руками, Что на горле узком вражьем, Как петля, что не развяжешь. Ночь. Село. Огни вдали. Труп фашистский у колодца. Крик за криком раздается: «Кто идет?» — «Мы пришли!»